К 30-летию Победы хочется рассказать о молодых бойцах военной страды. Прежде всего, выдержка из моего письма с фронта от 4 февраля 1942 г. жене:
«Мне давно хотелось написать тебе о юнцах в армии. В дни 15-16 октября 1941 года в рабочие батальоны по обороне Москвы шли буквально семьями. Наряду с людьми нашего поколения, участниками гражданской войны, за оружие взялись и зеленые юнцы. И вышли из них хорошие бойцы. Глядя на них, я вспоминал себя.»
В разведывательном батальоне дивизии, где я был комиссаром в 1942 году, было много молодежи, героически воевавшей в тот трудный, очень трудный период войны. О каждом из них можно много сказать. Сейчас я вспоминаю самых юных.
Федя Крючков пришел в батальон по обороне Москвы 16 октября 1941 года. Ему было тогда 17-18 лет. Низкого роста, коренастый, внешне казавшийся неуклюжим, он чем-то напоминал медвежонка. Было у него много непосредственного, детского, когда он слушал поучения опытных бойцов, присутствовал на беседах. Очень скоро выяснилось, что Федя — прирожденный разведчик: он прекрасно ориентировался на местности, прекрасно запоминал все, что надо было запомнить и заметить — расположение ДОТов и других укреплений противника, средства маскировки, передвижения в тылу врага и др. Он бесшумно, почти незаметно ползал, приближаясь к переднему краю врага. Федя мог часами неподвижно лежать на снегу, в талой воде, наблюдая за врагом. Участвовал в операции по поимке «языка». Федя неизменно входил в основную группу — группу захвата, которая первой входила в операции. Погиб Федя в июле или августе 1942 года при неудачной попытке захвата «языка».
Федя Качармин пришел в батальон по обороне Москвы 16 октября 1941 года из ремесленного училища. Было ему 16 лет. Небольшого роста, худенький, он казался еще моложе. Искусство разведчика Федя постиг очень быстро. Он быстро ориентировался в обстановке. Вспоминаю такой эпизод: поисковая группа, в которую входил Качармин, попала на немецкое минное поле. Казалось, что гибель группы неизбежна. Выручил Качармин. Он по каким-то незаметным признакам, по какой-то интуиции определил путь через минное поле, и вся группа, двигаясь вслед за Федей, благополучно миновала опасную зону. Федя Качармин участвовал в очень важной операции по тылам врага. Выходила группа из тыла с боем. В этом бою Федя Качармин был ранен. Когда его отправляли в медсанбат, он сказал: «Товарищ комиссар, а мне сегодня минуло 17 лет!» — и заплакал. Качармин сейчас живет и работает в Москве.
Еще одна выдержка из фронтового письма от 10 апреля 1942 г.
«Если я вернусь с фронта, то обязательно опишу людей войны и, в первую очередь, напишу о девушках. Если бы ты видела, как героически ведут себя девушки на фронте. Сколько раз, бывало, приходили ко мне девушки-разведчицы и просили направить их на особо опасные операции. Армия есть армия, протестовать нельзя, плакать тоже нельзя, по крайней мере в моем присутствии, но переживали девушки сильно. Зато, когда их посылали в разведку, то с каким восторгом они шли и как замечательно действовали.»
Девушкам на фронте, особенно в разведке, было неизмеримо труднее, но они нашли свое место в боевой обстановке. Прежде всего, девушки участвовали во всех разведывательных операциях, кроме особо сложных и трудных как, например, разведка в тылу врага. Но особенно прославились девушки нашего батальона как снайперы. Вот несколько очерков.
Зиба Ганиева пришла в батальон по обороне Москвы из Государственного института театрального искусства, где она проходила курс балета. Конечно, балет и фронт — понятия трудно совместимые. Зиба отличалась как снайпер. Имела на своем счету до 15 убитых ею фрицев. Посылали мы ее на «охоту» обязательно в сопровождении опытного разведчика с тем, чтобы она не сбилась с пути, чтобы оборудовать пункты наблюдения и т.д. Она особо прославилась, когда уложила несколько фашистских военноначальников, «пожаловавших» на передний край. В боях она была ранена, потеряла ногу. Зиба награждена орденом Красного Знамени.
Нина Соловей — работница авиазавода им. Горбунова. В дивизии так же с октября 1941 г. Оказалась хорошим, выносливым и умелым бойцом. Быстро приобрела навыки и опыт разведчика. Нина неплохо владела винтовкой. Постоянно упражнялась в стрельбе. Она вскоре стала снайпером, одним из лучших в дивизии. На ее счету было больше 10 «фрицев».
Ира Магадзе /теперь Митина/ — медсестра разведки. Она долго получала письма с таким адресом: Действующая армия, полевая почта № …, нашей вожатой — Ире Магадзе. Эта «вожатая» так влилась в жизнь батальона, что трудно было представить дивизионную разведку без Иры Магадзе. Она ходила на операции, оказывала помощь под огнем, сопровождала раненых и вообще делала все то, что было нужно по обстановке.
Таковы некоторые воспоминания о нашей молодежи в дни войны.
Бывший комиссар разведывательного батальона 3-й Московской Коммунистической дивизии С. Партигул., 02.11.1975 г.